Артист и режиссёр филармонического собрания Елена Кузьмина поделилась воспоминаниями о годах работы в музее
«Сейчас я артист и режиссёр филармонического собрания, но восемь лет своей жизни мне посчастливилось провести в этом месте, в Верещагинском музее». Этими словами Елена Кузьмина открыла вчерашний музейный вечер, вечер воспоминаний, трогательный и прекрасный, под названием «Василиев остров».
«Я не писатель. Просто-напросто, когда я покинула стены музея (произошло это в январе 2001 года), сила притяжения этого места была столь велика, что нужно было сразу что-то делать, чтобы внутри себя закрыть боль расставания. И вот появились эти воспоминания. Даже не совсем воспоминания, скорее способ разговора с теми людьми, которые были мне дороги и связаны были с этим местом. По крайней мере, когда я все это записывала, я представляла себе все их ухмылки, словечки, манеру разговора, как они улыбаются мне в ответ. В основе этих записок реальные люди, реальные фамилии, но видеть в этом документ не нужно, это, скажем так, миф или просто любовь, которая заговорила».
Любовь эта чувствовалась с первых «глав» — очень личный и искренний рассказ, как подруга Галка привела первый раз в тот дом — «будущее моё. Незнакомое в знакомом городе», как потом оказалась в музее «за чертой», в маленьком кабинете под лестницей, как разговаривала с Наташей Фомичевой, и про другой, почти судьбоносный разговор с ней на кухне за чаем с «наполеоном». Как потом с упоением зачитывалась письмами Верещагина и книгами о нем и как вместо театрализованной экскурсии придумала композицию «Всё минет, одна любовь останется» и сделала наброски к киносценарию.
О фильме «Призрачный остров» отдельная глава: про знакомство с оператором Андреем Мотыльковым (у которого «нет проблем!») и Марком Бородулиным, поездку в Любец, и как «начинали снимать фильм о семье Верещагиных, а получилось о том, что ничего от семьи не осталось».
А потом были знаменитые, общероссийские, помпезные Верещагинские дни 92-го года и последующая за ними тишина, а точнее «будни, к которым ещё предстояло привыкнуть».
И в каждой главе герои воспоминаний — дорогие люди, «Верещагинская рать»:
Наталья Фомичева — Наташечка, «глаза за очками карие, внизу лица острота, глаза смотрят так, будто пьют тебя»
Евгения Фёдорова — «на вид строгая, властная и вся какая-то музейная»
Елена Игнатова — красивая, изящная, ироничная и похожая на чеховскую героиню
Нинель Бритвина — Нельсон, «неповторимое, узнаваемое сразу любым верещагинцем, «гы-гы-гы»,
Лариса Босоногова — Бося, Босик, Босинька, «стремительна в своих движениях, словно собирается девять жизней прожить»
Валерий Дворянов — «Василич», «Дворянов – хитрый глаз, ищущий кадр, Дворянов – обманчиво ленивая походка, Дворянов – само немногословие»
И, конечно, сам музей, 4 здания: Застава, Дом-Мечта с мезонином и два основных дома — «каменный да деревянный, жёлтый да голубой».
«Этот дом ведь тоже играл роль — роль музея. Он в этом смысле был юный, неопытный, как мы, которые в нем собрались. Неудивительно, что мы влюблялись в друг друга: мы в дом, он в нас. Дом ведь тоже не знал, как хранить эту память, он насыщался нашей энергией, нашими жизнями, тем, что мы здесь дружили, ссорились — жили».
Друзья, мы даже не знаем, как лучше пересказать эту историю — все слова блекнут перед душой Елены Евгеньевны и её талантом, авторским и артистическим. Все, кто был вчера с нами, не дадут соврать — было невозможно хорошо! И знаете, мы решили продолжить. Еще не рассказана и треть историй, а послушать, что было дальше, так хочется, поэтому мы договоримся о новой встрече и пригласим вас, а вы не пропустите!
